Однажды, выйдя из дремучего леса (Ломоносовский район) на просёлочную дорогу, соединяющую посёлки Лебяжье и Коваши, я натолкнулся на информационный щит. На щите были изображены птицы и небольшой текст. Смысл этого текста сводился к фразе: разнообразие птиц – признак экологического благополучия территории, на которой они обитают. Эти слова заставили меня очень глубоко задуматься. Похоже, не зря работники лесничества установили этот щит…

Правда, год спустя, этот щит был расстрелян каким-то незатейливым охотником из ружья. Зачем "homosapiens" это сделал, судить не буду. Лучше оставлю этот вопрос открытым…

С тех пор, находясь на улице, я всегда обращаю внимание на птиц. А потому и решил перепечатать замечательную статью известного журналиста-эколога Лины Зерновой.

----------▼----------

ОСЕНЬ В ГУМБАРИЦАХ

В Ленинградской области есть целая республика птицеловов

Свободная республика расположилась в самом сердце Нижнесвирского заповедника. С одной стороны — серебристо-голубая Ладога, с другой — тысячи квадратных километров лесов и болот. Несмотря на весьма скромные размеры — территория Гумбариц не превышает и десятка гектаров, — республика имеет свою водную магистраль, коей является малая речка Гумбарка, транспортную инфраструктуру в виде дороги со стареньким автомобилем и сложную систему троп. Население Гумбариц также невелико — 11 человек, числящихся в штате единственного «градообразующего» предприятия — орнитологической станции.

Ловушки счастья

Имеется в республике и свой «президент» — доктор биологических наук Георгий Носков. Хотя, если честно, здесь все одиннадцать ее граждан считаются президентами — на то она и свободная! Но главное достояние Гумбариц — поле на берегу Ладожского озера с заброшенными высоко в небо сетями. Напоминающие гигантские ловушки, они способны сбить с толку любого непосвященного.

Зачем забрасывать сети в небо? Для отлова НЛО? Душ утонувших в Ладоге рыбаков? А может — простого человеческого счастья? И если б не подошедший Носков, в моей голове точно случился бы сбой.

— Это большие ловушки для отлова птиц, — пояснил Георгий Александрович. — С их помощью отлавливаем дроздов и дятлов, пеночек и трясогузок, гусей и ястребов. И если птица в небе, например журавль, ассоциируется с мечтой — считайте, что это и в самом деле ловушки счастья. Тем более что, отпуская окольцованных птиц на волю, мы чувствуем себя действительно счастливыми.

Гадюка — тоже человек

Свободная республика Гумбарицы  —  не  что  иное,  как  Ладожская орнитологическая станция Биологического института Санкт-Петербургского университета. Столь гордое название еще в 1968 году дали своей лаборатории под открытым небом молодые орнитологи.

В Гумбарицах действуют свои законы. Так, априорное право главенства на ее территории принадлежит вовсе не людям, а бобрам и уткам в речке Гумбарке, медведям и кабанам в лесу, даже гадюкам, облюбовавшим себе логово у деревянной баньки. Греющихся прямо на тропе гадов никто и не думает давить — все почтительно обходят их стороной. Была, правда, попытка выдворить семейку за границы станции. Собрали змей в алюминиевый бидон, вывезли за три километра и отпустили на все четыре стороны. Но через пару дней, как ни в чем не бывало, семейка сидела на месте.

Терпению жителей республики можно только восхищаться. Много лет назад в Гумбарицы привезли коз Белку и Стрелку. По замыслу Носкова, парнокопытные должны были объедать побеги ивы, которая, разрастаясь, перекрывает входы в ловушки. Белка и Стрелка ели все: носки  и портянки, приготовленную для орнитологов горячую кашу, жареных карасей с огненной сковороды, собранную к праздничному столу землянику… А вот от побегов ивняка воротили козьи морды.

Терпели орнитологи и вдруг повадившуюся в Гумбарицы агрессивную лосиху, и сумасшедшего быка из деревенского стада. Ни у кого не возникло желания объявить животным вендетту — природу надо уважать и вписываться в ее законы. Хотя не всегда это получается. Так, Белку и Стрелку, после того как забрались на единственный тогда в республике дом и продырявили крышу, вынуждены были отдать мужику из соседней деревни.

На древней стоянке

Несмотря на холодную осеннюю пору, в Гумбарицах сейчас горячо — осенний перелет птиц. В ловушки попадаются тысячи птиц: от миниатюрных пеночек, зябликов и зарянок до больших и тяжелых глухарей и тетеревятников. Если в сентябре летели преимущественно сухопутные, то в октябре пошли утки, гуси, казарки, лебеди.

Щедрый  улов объясняется уникальным расположением Ладожской станции. Дело в том, что полноводная Свирь намыла у южного берега Ладожского озера обширную отмель, которая хорошо прогревается. Обилие пищи и уединенность привлекают сюда десятки тысяч водоплавающих. Ученые считают, что этот уголок служит для перелетных птиц стоянкой уже несколько тысяч лет, примерно с того самого времени, как образовалась Нева.

Другого такого в Ленинградской области нет. Еще и потому, что здесь же концентрируются и сухопутные пернатые. А их привлекает богатейшее разнотравье из мятлика, пижмы, щавеля, осоки, лебеды: почвы здесь — благодаря опять же Ладоге — плодороднейшие! На таком вот кормном местечке и расставили орнитологи свои сети.

С птичками обращаются предельно деликатно — помните об априорном праве главенства в Гумбарицах? Каждую особь осматривают, взвешивают, измеряют и составляют на нее паспорт. В нем, кроме веса и размера, фиксируются состояние оперения, время линьки, направление миграции, период отдыха и другие данные. Затем на лапку надевают кольцо. На все уходят считанные минуты.

Всего за сезон — с мая по октябрь — через ловушки проходит от 8 до 23 тысяч птиц. А за минувшие с основания Гумбариц сорок лет ученые исследовали почти миллион особей.

Данные Ладожской орнитологической станции попросту бесценны. Ведь таковых во всей России всего две. Вторая находится на Куршской Косе, под Калининградом. Основанная еще в 1908 году немецким орнитологом Иоганнесом Тинеманном, после войны была возрождена ленинградским ученым Львом Белопольским. Вместе с ним работал и Янис Якшис из Латвии — автор тех самых больших ловушек. А год спустя, в 1957-м, на производственную практику после первого курса прибыл студент Ленинградского университета Георгий Носков. Увидев станцию, он буквально заболел идеей создать нечто  подобное  под Ленинградом.

Подходящее место искал 10 лет…

— Калининградский орнитологический центр стоит на Беломоро-Балтийском миграционном пути, — поясняет Георгий Носков. — Там в основном идет транзит птиц. А на Ладоге ежегодно мы отлавливаем до 2,5 тысяч окольцованных нами же особей. Это чрезвычайно высокий показатель. Вот почему мы имеем куда более широкие возможности для научного анализа пространственного распределения птиц по территории.

Они сигнализируют нам

Птицы — не только удивительно красивые и еще во многом загадочные существа, но и до конца не оцененный человеком индикатор, рассказывающий о состоянии природной среды планеты. Всей своей сущностью они сигнализируют человеку о последствиях его деятельности, поскольку самым чувствительным образом реагируют на малейшие изменения в экологии.

Классический пример. В 1962 году американскую писательницу Рэйчел Карсон заинтересовала массовая гибель птиц на фермерских полях. Проведя расследование, Рэйчел доказала, что они стали жертвами отравленных пестицидами насекомых. О чем она и рассказала в книге «Молчаливая весна». Эта книга буквально потрясла мир  —  люди вдруг осознали,  что  все его системы неразрывно связаны.

Именно тогда в широком обиходе появилось слово «экология». Наши примеры, может быть, не столь радикальны, однако имеют не меньшую ценность, — говорит профессор Носков. — Так многолетние наблюдения показывают, что некоторые виды пернатых на Северо-Западе начинают исчезать. К таковым уже можно отнести дятлов — белоспинного, седого, трехпалого, малого пестрого. Резко уменьшилась и численность крохотной птички пеночки-теньковки. Характерно, что перечисленные виды считаются обитателями старовозрастных лесов. Зато увеличивается поголовье пеночки-леснички, предпочитающей зарастающие вырубки. Вывод напрашивается сам собой — площади зрелых лесов нашего региона сильно уменьшились, уступив место вырубкам. И здесь уже можно ставить вопрос: насколько региональные власти контролируют ситуацию с лесами? Ведь из-за неконтролируемых аппетитов лесозаготовителей многие виды птиц теряют традиционную среду обитания, а значит, навсегда уходя из этих мест, не выводят птенцов, просто гибнут. мира. Вот почему в штате станции была создана Группа особо охраняемых природных территорий (ООПТ), взявшаяся за поиск и сохранение наиболее   ценных  уголков  ленинградской земли.

Птицы, выбирая места гнездования, точно указывают нам на такие территории, — продолжает Георгий Носков. — Недаром в науке даже термин специальный возник — important bird territory — важные в экологическом плане участки, способные служить для охраны птиц. Такие уголки стремятся сохранить во всем цивилизованном мире. Руководство Гумбариц, создавая временные творческие коллективы из ботаников, зоологов, геологов, гидрологов, почвоведов, провело инвентаризационные работы на 56 ООПТ Ленобласти. Благодаря этой деятельности областное правительство в 1996 году издало Постановление № 494 о формировании сети ООПТ. А за последние 12 лет специалистами Ладожской орнитологической станции подготовлены проекты еще 14 региональных заказников и памятников природы. К сожалению, пока только два из них утверждены официально.

Особо охраняемая

Мало кто знает, что само существование Нижнесвирского государственного природного заповедника — тоже заслуга Гумбариц. Считайте, благодаря именно птицам Ленинградская область приобрела единственную охраняемую территорию федерального значения. А дело было так. В конце 70-х поползли слухи о намерениях Кировского завода построить на берегу Свирской губы базу отдыха. Ловушки уже вовсю работали, а молодые орнитологи радовались интереснейшему научному материалу. Угрозу можно было отбить одним путем: объяснить властям важность научной деятельности.

Носков решил идти на «самый верх». К первому секретарю Ленинградского Обкома КПСС Григорию Васильевичу Романову пришли с представителем Всесоюзного общества охраны природы Александром Ивашенцевым, захватив по такому случаю проект создания в районе Свирской губы заповедника. Помощник первого секретаря строго предупредил: на доклад отводится не более четырех минут.

Партийный  лидер  выслушал ученых, так ни разу на них и не взглянув. Когда после сообщения в кабинете повисла тишина, у Носкова упало сердце: все пропало, не сумел убедить. Но тут Григорий Васильевич изрек: «Уголок ленинградской земли надо сохранить. Идите товарищи, на вас выйдут». Вышли. И спустя год, в ноябре 1980-го, природный заповедник был официально утвержден Постановлением Совмина РСФСР.

Так Гумбарицы получили путевку в будущее. Сегодня Нижнесвирский площадью 36 тысяч гектаров земли и 5 тысяч га акватории с краснокнижными птицами, животными и растениями — истинная гордость Ленинградской области. Сюда едут ученые и специалисты по заповедному делу, студенты и школьники, туристы. А Гумбарицы превратились в его смысловой центр. Орнитологическая станция — не только достопримечательность и украшение научных и туристических экскурсий, но и научная лаборатория, получившая мировое признание.

Место встречи

Ладожскую орнитологическую станцию сегодня знают во многих странах мира. Сюда приезжают орнитологи из стран Скандинавии, Франции, Швейцарии, Италии, Великобритании   и  даже  Австралии  и Новой   Зеландии.  Потому  что такое видовое  разнообразие  птиц  сегодня мало где можно встретить.

Приезжают, чтобы договориться о совместных исследованиях, ознакомиться с теми орнитологическими методами прижизненного обследования и отлова, которые возникли и используются у питерских орнитологов, обсудить возможности сотрудничества. В 1994 году в Лондоне вышла научная монография по линьке птиц, в значительной степени построенная на материалах научного сотрудника Ладожской орнитологической станции Татьяны Рымкевич.

Приезжают в Гумбарицы и так называемые bird watcher — наблюдатели за птицами. Вообще движение любителей понаблюдать за пернатыми приобрело в мире колоссальный размах. В нем участвуют десятки, если не сотни тысяч людей, к слову, достигших в своих познаниях высочайшего профессионализма. Благодаря этим самым бьордвочерам, в странах Запада собирается огромный массив информации, которая является великолепным подспорьем для ученых. В России же вся работа приходится на профессионалов. Закрой станции — и отечественная орнитология окажется в информационном вакууме.

Лина ЗЕРНОВА, «Новая газета» № 77 от 16 – 19 октября 2008 года