Продолжаем печатать статью первого директора и основателя знаменитого музея-усадьбы "Приютино" Л.В.Тимофеева.
Начало опубликовано в "Южном луче" № 01(38), 02(39) и 03(40).
С приходом в 1992 г. Л. Мазура начался процесс запустения и деградации, коснувшийся как территории памятника, так и научно-просветительской работы самого музея. Весной 1995 г. в ответ на вопрос о причинах подобного состояния территории музея он пытался внушить мне, что пока усадьба не будет приватизирована, порядка в ней не будет; только приватизация сможет спасти ее от гибели.
Эта мысль публично прозвучала в 2008 г. в интервью: «Я был в музеях США и Европы. В США вообще нет государственных музеев, они все содержатся на деньги фондов или частных лиц, и процветают! […] Когда у нас придут к такой модели, то народ к нам потянется, будьте уверены» ("Шанс". 2008. 11 июля).
А пока же музей живет, а точнее – прозябает в прямом и переносном смысле (временно размещенная в бывшей господской кухне еще в 1980-е гг. котельная не обеспечивает необходимый температурный режим) по принципу: чем меньше о нем знают, тем лучше. Изредка появлявшиеся по этому поводу выступления журналистов были проигнорированы Музейным агентством и Комитетом по культуре. Научные сотрудники по какому-то графику появляются в музее в отдельные дни недели. Чтобы попасть на экскурсию, надо записаться заранее. В противном случае у группы возникнут проблемы. В праздничные дни музей недоступен, потому что без предварительных предупреждений закрывается на замок.
По моим многолетним наблюдениям и общению директор музея придерживается целенаправленной позиции разрушителя государственной структуры, подчиненной региональным властям, которые не способны восстановить памятник культуры и содействовать плодотворному функционированию в нем музея. Существует только один выход, по мнению Мазура, – приватизация!
О том же читаем и в другом интервью: музеи должны находиться в частных руках ("Вечерний Петербург". 2008. 11 ноября). Приватизация музея-усадьбы – главная, как мне кажется, цель в жизни директора.
И вместо порядка и уюта посетители вот уже более 20 лет наблюдают прогрессирующий беспорядок, пустующие залы и разруху окрест. Обо всем увиденном я и написал Л. Мазуру и сотрудникам музея 19 декабря 2001 года: «…Говорить о том, до какого жуткого состояния доведена территория окрест, о неряшливо прибитых на столбах рекламах музея, просто не хочется. Бесполезно. Скажу только, что после каждого наезда в музей хочется реветь белугой».
И причина тому, в чем я убежден, не финансовые трудности, появившиеся в 90-х годах, а откровенное стремление довести музей и усадьбу до такого состояния, при котором федеральные власти поспешат выставить усадьбу на торги.
Имитация активной деятельности директора-«созидателя», декларирующего перспективные и ближайшие коренные изменения, которые не будут на самом деле реализованы в силу своей авантюрности, – обыкновенный блеф невежды, не более.
Из отзыва от 3 марта 2011 г. на работу «Союзстройреставрации» узнаем о тесной и постоянной взаимосвязи директора с проектантами и исполнителями самих работ; о том, что в музее «доброй традицией стали еженедельные рабочие совещания с участием представителей заказчика, пользователя, надзорных органов федерального уровня и субъекта федерации Ленинградской области, строителями и реставраторами». Это очередная ложь.  Его авантюрные планы ни разу не выносились на обсуждение научных сотрудников музея.
Отсутствие четкого представления об использовании других, кроме главного господского дома, строений после их реставрации прослеживается по интервью, данным в разные годы СМИ:
«В помещениях людской планируется оборудовать недорогую гостиницу» ("Вечерний Петербург". 2002. 23 янв.).
«Летом мы обязательно перенесем котельную в другое место, а в помещении бывшей кухни планируется открыть кафе в английском стиле... Есть идея переоборудовать кладовую на погребах, где в прежние времена хранились соленья, в дегустационный винный погреб, а в помещении бывшей людской открыть английский клуб» ("Вести". 2008. 20 мая). О превращении второго господского дома в Центр русского языка с гостиничными номерами и рестораном в «английском стиле с приютинской едой», под который уже разработан проект внутренней планировки и интерьеров, говорилось выше.
Последним шедевром творчества директора стал проект «Реставрации литературно-художественного музея-усадьбы «Приютино» (выделено мною.- Л.Т.), которым займется Фонд инвестиционных строительных проектов Санкт-Петербурга. В рамках проекта «Сохранение культурного наследия России», реализуемого Министерством культуры совместно с Администрацией Ленинградской области, снова начнется работа над проектом комплексной реставрации сохранившихся строений. В том числе и прошедших через руки реставраторов главного усадебного дома, ротонды и кузницы.
Напомню: в 1979 году уже существовал и был одобрен Научным советом Областного управления культуры проект реставрации всех сохранившихся зданий и восстановления утраченных.
После реставрации комплекса предполагается:
во 2-м господском доме - выставочный зал с функциями конференц-зала;
в людской - экспозиция, посвященная экономике дворянской усадьбы;
в молочном погребе - временные экспозиции;
в винном погребе – экспозиция, посвященная парку;
в кухне-прачечной – информационный центр по музею-усадьбе «Приюитно», а также по историко-культурным и туристическим ресурсам Всеволожского района(!!!);
в доме за прудом - клуб любителей Приютина (!!!) и гостевые комнаты;
в кузнице - функционирующая кузница.
Что означает «экспозиция «Экономика усадьбы»; с помощью каких материалов работники музея намереваются воссоздать эту «экономику», а также экспозицию, посвященную парку в бывшем винном погребе и вообще временные экспозиции в молочном погребе – придумать не успели.
Пустота кроется и в идее использовать здание бывшей кухни-прачечной под информационный центр по музею и «Клуба любителей Приютина», появлению и активной работе которого ничто не мешало с самого момента существования музея.
При этом забыли прожектеры о наличии в усадьбе худо-бедно отреставрированной ротонды, еще о двух погребах и помещении кладовой над ними.
Авантюрность этих планов очевидна. С 1978 г. музей пополнял свои фонды только по одной теме: жизнь и деятельность литературно-художественного кружка Оленина. В других направлениях - «усадебный быт», история Приютина и отмежеванных от него в последующие после Олениных годы земель; поселок Приютино в годы блокады Ленинграда - научно-исследовательская и собирательская работа не велась! Вместо пополнения фондов, часть ранее собранных материалов по краеведению была просто разбазарена, как это случилось с материалами, посвященными довоенному Всеволожску и авиации, базировавшейся на  аэродромы в Углово и Приютино в дни блокады Ленинграда.
По-видимому, нашел применение в другом месте и кирпич двух рухнувших в 1976 году колонн и фрагмента фронтона портика ротонды, не использованный реставраторами.
Исчезла коллекция старинного кирпича с клеймами дореволюционных заводов-изготовителей в Щеглове и Ириновке. В коллекции находился также кирпич из церкви Спаса Нерукотворного образа и хозяйственных строений в усадьбе Рябово Всеволожских.
Не известна судьба 40 (!) комплектов дверных внутренних замков с бронзовыми однотипными ручками и накладками, изготовленных в конце XVIII – нач. XIX века. Они были подобраны для установки при реставрации главного усадебного дома.
Пропали также 12 комплектов бронзовых оконных и дверных шпингалетов начала XIX века, установленных на рамах при подготовке к открытию музея в 1974 году.
Вся эта фурнитура не была использована реставраторами.
Вывозился и кирпич со второго господского дома, от которого остались только руины.
Директор Всеволожского историко-краеведческого музея рассказала, что существовала будто бы угроза вывоза во Францию оригинала «какой-то большой картины» после ее замены в приютинском музее на копию. Об этом она узнала в беседе с представителем госбезопасности, который интересовался, можно ли за одну ночь написать копию с большой картины для подмены?
В этой связи очень любопытно упоминание «большой картины» в контексте моей беседы с петербургским предпринимателем, живущем в Бернгардовке. Оказывается, ему было предложено купить «какую-то большую картину».
Думаю, что в обоих случаях речь шла о большом живописном полотне с видом на Рим, находившемся ранее в усадьбе барона П.Л. Корфа в Ириновке. По словам другого бывшего работника приютинского музея, директор отдавал на сторону предметы из бронзы для изготовления с них форм, и нет никакой уверенности в возврате самих оригиналов.
Осенью 1999 года имел место обмен партии отреставрированной мебели красного дерева начала XIX века из собрания музея на живописный портрет Е.М. Олениной из частной галереи. Цены на антикварную мебель в то время значительно превышали цены на живописные портреты, к которым интерес новых состоятельных покупателей резко упал. В этих реальных условиях стала неожиданной щедрость директора музея, передавшего владельцу портрета восемь первоклассных предметов мебели!
Но этим актом обмена контакты директора с хозяином галереи не ограничились. Фотографу, присланному владельцем галереи, были разрешены съемки отдельных экспонатов, которые привлекли его внимание, а через некоторое время из экспозиции были похищены дорогостоящие антикварные настольные часы и икона в окладе...
Многолетнее пребывание Л. Мазура в музее при полном попустительстве Музейного агентства и Комитета по культуре привело к катастрофическому состоянию территории, гибели парковой зоны, бессмысленной трате средств на «реставрационные и ремонтные» (!) работы на господском флигеле; к превращению музея в площадку для корпоративных встреч и разгула на лоне природы.     
И не менее страшное (наряду с подъемом полотна трассы Рябовского шоссе, вошедшего в нашу историю как Дорога жизни) и непоправимое было совершено главами администрации г. Всеволожска и Всеволожского района. Веселясь на вытоптанных и заезженных престижными автомобилями полянах и дорожках погибшего парка, они остервенело распродают и передают в аренду приютинские земли под АЗС, Автомойки и пр. ООО. И замордованная приютинская «жемчужина», превращенная «отцами города» во врата Всеволожска, за последние полтора года (!!!) обросла инородными строениями, «облагородившими исторический ландшафт. А ведь с этим местом, воспетым великим Константином Батюшковым и Николаем Гнедичем, были связаны жизнью и творчеством более ШЕСТИСОТ представителей отечественной культуры – поэтов, драматургов, писателей, музыкантов, актеров, ученых, государственных и военных деятелей самого славного периода в истории русской культуры, который мы называем ПУШКИНСКИМ.

Лев Тимофеев

НАЧАЛО:

Разорённое приютино 1

Разорённое Приютино 2

Разорённое Приютино 3